"ГРУЗ 200": КЛЮЧ ОТ БАНИ ДАЙ, Я РУЖЬЁ ПОЛОЖУ
(ТЕЗИСЫ К ЗАТЯНУВШЕМУСЯ СКЕТЧУ)

Основная фишка фильма: все ведут себя так, будто их вчера сюда поместили. Они друг про друга ничего не знают и при этом могут что угодно в отношении друг друга предпринять.
Положительных героев нет.
Нормальных людей нет.
Есть лишь полковник из военкомата с усами, но неуравновешенный, истеричный, способный напиться до выраженного опьянения пивом и в присутствии младшего по званию позволяющий себе биться в падучей.
При этом за 10 лет в Афганистане убито менее 15000 военнослужащих, но в какую-то ленинградско-вологодскую пердь их присылают "за это время" по двадцать шесть штук убитых (и не поймёшь: в день, в год, в период?). На одного убитого вообще-то приходится по три-пять-семь раненых. О них что-нибудь усатому истеричному полковнику известно?

Серебряков как попугайчик минут пятнадцать подряд лезет к профессору с одним и тем же вопросом. При этом сам полный ублюдок, одновременно верующий, торгующий малолеткам алкоголь и с ними заодно выпивающий. Мудовому мальчику в кожанке сперва было позволено сесть за стол, было нолито, было неоднократно выпито. Затем было принято решение тащить мудового мальчика.
В итоге его тащили куда-то пьяного, но оставили лежать у лестницы. Зачем было тащить? Зачем было с ним пить? Зачем было это показывать?

Серебряковская жена говорит фразу, являющуюся лейтмотивом всего кина: "Ключ от бани дай, я ружьё положу". Она также знает расстояние от бани до хлева с точностью до десяти метров.

Ключевая девушка свой главный аргумент (про папу) держит до наступления полного пиздеца. Она не говорит про папу кожаному мальчику, когда тот куда-то ехать хочет, нет — она рассказывает про папу демоническому милиционеру.

Двери в деревенское помещение все открыты — так положено, чтобы больше залетело всякой сволочи на ночь.

Милиционер какого-то хера шляется по участку Серебрякова, и никто против этого не возражает. Следом оказывается, что Серебряков милиционеру что-то должен — видимо, этого достаточно, чтобы жрать серебряковские грибные супы, обращать на себя внимание проезжих, хозяйничать на участке и убивать в серебряковских помещениях людей.

Все дикие интерьеры (клуб под крестовыми сводами с осыпавшимися стенами с намёком на церкву, сплошные помойки, треснувшие асфальты, неухоженные предприятия) — это снято не в 1984-м, а в 2007-м. Следовательно, как раз в 1984-м оно было, видимо, поновее. Собственно, любой дом культуры, как и клуб, строился самостоятельно, а не помещался в руинах образца 2007-го года — по крайней мере, в восьмидесятых.

Милицейское отделение представлено как кубло сектантов. Туда можно привезти задержанного и лупить его под присмотром капитана, который себе обеспечивает этого задержанного домой, где содержит привезённую девицу, заранее дефлорированную бутылкой. То есть внутри отделения не происходит ежеминутная борьба за власть, ни у кого нет желания подсидеть капитана, выслужиться и донести — нет, там трое-четверо придурков под руководством чувака с противоестественным пузиком преследуют им одним ведомые цели, нарядившись в первую попавшуюся форму.

У девицы с профессором научного атеизма обнаруживается много общего: во-первых, они примерно одинаково представляют себе научный атеизм, а во-вторых — оба после повторного предложения под напором соглашаются на то, что только что отвергали.

В этом фильме нет нормальных людей. Здесь даже ненормальные ведут себя неестественно: милиционерина мама, например, будучи чудовищной алкашнёй, которой даже приходится прятать от сына бухлишко, первой встречной прикованной девице сообщает, что она припрятала и таки можно бухнуть. А не пойми за что принятый Баширов, тоже явно первый день в этой реальности живущий, прямо из-за решётки предлагает вступившему с ним во словесную перепалку милиционеру отсосать.

Наконец привозят труп. Кругом бардак, помойка, дерьмо и милицейский беспредел — но фонарь на серебряковском участке по ночам светит, телефон возле почты в Каляеве работает, а милиционеру из Ила выдают почему-то именно тот труп, о котором он хлопотал. Видимо, в угоду ужасу, тут бардаком и помойкой было решено пренебречь. Ограничились дикими складками на форме почти всех военнослужащих (согласие коллег милиционера на отвоз трупа не в морг, а непосредственно к милиционеру домой, можно и не считать).

Выясняется, что Серебряков и милиционер сидели вместе, и поэтому у них общие счёты, Серебряков милиционеру должен. Это исключительно круто: никого сидевшего в милиции быть не могло, а этот урод с пузиком до капитана дослужился.

Чтобы не быть голословным относительно комичного пафоса этой кина, приведу цитату. Жена Серебрякова, хранящая ружья в бане, говорит слова мужа-Алексея: "Чем раньше Господь забирает нас к себе, тем меньше у нас возможности согрешить". Причём полчаса назад все видели этого Алексея и его возможности.

Я, конечно, никогда не жил в присутствии двухдневного трупа, но я точно знаю о трупном окоченении и о том, что кишечная флора проникает в печень трупа в течение двадцати часов. Что должны были привезти на Иле и как это могло быть вынуто и брошено в кровать в действительности? Я предлагаю ответить так: у каждого художника есть свои припизди. Апофеозом балабановской припизди явился фильм "Груз двести".

"Также признать виновным в совершении преступления, предусмотренном пунктом Е статьёй 102 УК РСФСР" — так было сказано судьёй! Почему гроб не перепутали!?7

Не всё происходящее в кинофильме заслуживает комментария. В частности, сцена ебущихся девицы, успевшей вытереть под глазами черноту, и Баширова, старающегося не сокрыться от объектива под унылым взглядом милиционера, приводит лишь к выстрелу в Баширова, поэтому комментировать здесь нечего. А варварский выстрел в слабоумного Серебрякова вообще восходит к эталонам жанра типа "Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным", "Утомлённые солнцем" или "Покаяние", то есть критике не подлежит.

Очень раздражает, что милиционер говорит голосом Сухорукова из "Братьев", а профессор — голосом Маковецкого (непосредственно из Сергея Васильевича). Бесит майка "СССР" на кожаном мальчике. Про общую разруху, подло выдаваемую за советскую, уже сказано. Почему создателям фильма вагоны, мосты, трубы поперёк и трубы ввысь кажутся чем-то жутким — загадка. Гораздо более жутким, по-моему, является то, что плещется у них в головах.

Жена Серебрякова в оконцове попросту уезжает из дома, причём опять под "Плот" (если в первый раз и невесть когда на фоне труб и рельс для определённой аудитории это могло смотреться эпично, то во второй раз смотрится сугубо комично) и вдоль железной дороги, по которой в который раз едут составы (что, безусловно, чудовищно, поскольку составы ехать не должны).
Почти минуту она едет, тряся задумчивыми щами, пересекая границу города с пошлым именем Ленинск, что в совокупности должно нам о чём-то говорить, но узнать, о чём, невозможно, потому что ни о чём не говорит.

Сложно предварить, но именно она внезапно приходит именно к милиционеру домой, выстреливает из собранной буквально на милиционерином пороге двустволки именно в милиционера, а затем парадоксально уходит вон несмотря на призывы освобождённой (общий контекст, два трупа (не считая башировский), сумасшедшая мамашко).

Они тут очень старались не перепутать Черненку с Андроповым, но, ей-богу, если бы перепутали, в этом паноптикуме никто бы не заметил. Вон, современные отзывы на это кино строятся и вовсе на Горбачёве — он, оказывается, в восемьдесят четвёртом году уже вовсю шуровал.

А потом загадочный профессор научного атеизма, у которого всегда играет в запорожце одна и та же композиция, припёрся в божий храм креститься: он уверовал, потому что видел, что строителя Города Солнца забрали за убийство, его жена сказала профессору многозначительную глупость, а партийную дочку украли.

Понятно, что режиссёр не знал, как эту байду закончить (ровно как создатели кинофильма "Монти Пайтон и Священный грааль"), поэтому в конце просто кожаный мальчик крайне неестественным образом знакомится на просто дискотеке с просто Славиком (вообще весь этот дебильный процесс лучше не описывать) — и они намереваются что-то замутить.

Если это тупо жрать, когда показывают, не задумываясь вообще ни о чём — наверное, зайдёт. Если это описывать — звучит странновато. Но в формате движущихся картинок при способности задуматься оно выглядит натурально комично, по-хармсовски. Поэтому я как любитель абсурда люблю кинофильм "Груз 200". Это очень смешной и хороший фильм, в духе Монти Пайтон. Те ведь сняли ровно то же самое и так же — про англо-французское средневековье, только сценарий был проработан и смешно поэтому получилось сознательно, в отличие от.

Балабанов утверждал, что это всё снято в соответствии с его воспоминаниями. В таком случае остаётся сожалеть, что все балабановские воспоминания были обращены в крайне беспомощный сценарий, который Балабанова удовлетворил. Снятое не выдерживает никакой критики, смотреть на взаимодействие персонажей неловко, вкладываемый в сцены пафос смехотворен.
Впечатлить зрителя в подразумеваемом режиссёром смысле фильм не способен, если зритель не относится к детсадовской категории, не слабоумен или по иным причинам не предрасположен заведомо верить всему, что демонстрируется.

Если бы режиссёром этого кина был идиот, о котором мы ничего не знали и который никогда не снимал вполне циничных и кровавых кин, рассказы о желании данного кретина продемонстрировать, как жилось "совкам" в Свердловске, хотя бы выглядели правдоподобно. Но упомянутое, вроде бы искренне, нам вещает человек, снимавший "Братьев", "Войну" и "Жмурки".

P.S. А гроб надо было перепутать и притащить чужой труп девице. Здесь режиссёр себе изменил: речь всё-таки в фильме шла о стране, а не о каких-то людишках.
А ведь длиной всего 84 минуты.
На данный момент этот затянувшийся скетч на ютубе собрал 1 874 737 просмотров, будучи загружен 5 марта 2019 года.

Система комментариев недоступна для ЭВМ с разрешением менее 480px.